1 января в свои права вступит Евразийский экономический союз (ЕАЭС), участниками которого станут Россия, Казахстан, Белоруссия, Армения, а в перспективе Кыргызстан, выразивший желание поучаствовать в интеграции. В связи с этим Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев отметил, что 2015 год войдет в историю как начало нового этапа евразийской интеграции. Во многом такие ожидания связаны с реализацией в рамках ЕАЭС принципа Four freedoms, включающего в себя свободное перемещение капитала, товаров, услуг и рабочей силы
В таком формате интеграция будет носить углубленный характер и затронет разные сферы жизнедеятельности стран. Уже по этой причине ЕАЭС поменяет как экономический уклад государств, так и образ жизни их граждан. Об этом говорили эксперты на заседании «круглого стола» в редакции газеты «Вечерний Алматы». Отметим только, что гостями встречи стали руководитель ОФ «Мир Евразии» Эдуард Полетаев, генеральный директор консалтинговой компании «Алмагест» Айдархан Кусаинов, политолог Олег Сидоров и заместитель главного редактора делового журнала «Эксперт-Казахстан» Сергей Домнин.
– В условиях интеграции с Россией и Белоруссией мы живем уже более пяти лет. Поэтому первый вопрос звучит так: изменилось ли за это время отношение к интеграции в обществе?
Эдуард Полетаев: Последние соцопросы показывают, что массовые ожидания людей от ЕАЭС носят в первую очередь экономический характер. На мой взгляд, также видно, что имеется желание людей поддержать интеграцию не ситуативно, а более устойчиво. Другими словами, люди в большей степени ожидают не краткосрочных итогов и бонусов от работы ЕАЭС, а долгосрочных. А долгосрочная интеграция – это в какой-то степени цивилизационная интеграция. То есть вопрос выбора.
Да, перед Казахстаном вопрос выбора интеграционных предпочтений не стоит ребром, как он стоял и стоит перед Украиной или Молдовой. Тем не менее принцип «лучше жить с теми, с кем жили» или «лучше со своими, чем с чужими» все-таки работает. Потому что есть объективные факторы, на которые опирается евразийская интеграция, – это существовавшее раньше разделение труда, взаимозависимость (транспортная, технологическая и пр.), разные элементы цивилизационного, ментального, культурного, языкового пространства и
т. д.
В конечном счете, из интеграции должно появиться новое качество жизни, а это и есть важная ценность общего рынка.
– В последние годы можно заметить смешение акцентов. В 2009 году, когда заработал Таможенный союз, приводился главный аргумент – интеграция позволит Казахстану выйти к морским портам России. А в случае с ЕАЭС чаще говорят об усилении транзитного потенциала нашей страны. Казахстан расположен в центре Евразии, имеет хороший потенциал стать транспортным мостом между Европой и Азией. Но сможет ли ЕАЭС достичь такой задачи?
Эдуард Полетаев: Мне нравится пример отечественных транспортников, которые приводят любопытные цифры. Например, «Тойота», которая собирается в Китае, до Финляндии идет 60 дней. Через Казахстан транзит этого автомобиля займет от 15 до 20 дней.
Второй пример, мне кажется, более показательный, поскольку речь идет о грузах, которые проходили через территорию Казахстана. Речь идет о транснациональных перевозках продукции Hewlett-Packard – различная оргтехника, компьютеры, принтеры и т. д., которые собираются в Китае и отправляются в Европу. Морской транспорт их доставки в Европу составляет 35–40 дней, а в летнее время через Казахстан –16 дней.
В чем я вижу здесь перспективы? Электроника сейчас развивается и обновляется с такой скоростью, что быстро устаревает или выходит из моды, постоянно появляются новые модели смартфонов, телевизоров. И в этом смысле даже недельная или двухнедельная задержка из-за морского транспорта может очень сильно ударить по перспективам новинки.
Так что не случайно Hewlett-Packard отправлял продукцию через Казахстан и подал тем самым пример. Другой вариант – это развитие интернет-торговли, объемы которой увеличиваются с каждым годом. В том числе растут китайские интернет-магазины («Таобао» и т. д.). Так что перспективы взрывного роста транзита посылок через территорию ЕАЭС достаточно существенные.
Сергей Домнин: Есть такой Logistics Performance Index – индекс эффективности логистики, его делает Всемирный банк. У Казахстана там 88-е место, не такое уж и плохое, между Коста-Рикой и Шри-Ланкой. Белорусы и россияне стоят ниже по рейтингу, например, РФ – на 90-м месте. А лидерами являются Германия, Сингапур и Нидерланды. Сингапур – понятно, там действительно хаб. Но вот Германия… В 2014 году выпущен индекс: мы попали в ряд довольно богатых стран, но с формулировкой «наиболее неэффективные».
Естественно, поскольку речь идет о ЕЭАС, логично сравнить с россиянами – в чем мы выигрываем и проигрываем им. Всего индикаторов шесть, проигрываем мы в трех позициях и выигрываем в трех. В частности, у россиян эффективнее tracking and tracing (отслеживание грузов, почтовых отправлений и пр.), качество и компетентность логистических компаний, а также качество логистической инфраструктуры. Выигрываем мы в простоте таможенных процедур, пунктуальности доставки и конкурентособности на международных направлениях. Так как политически заявлено, что мы хотим развивать транзитный потенциал, мы это и делаем. А вот с инфраструктурой у нас и правда все плохо: если в общем рейтинге мы занимаем 88-е место, то по качеству инфраструктуры – 106-е.
Были предложены некоторые вопросы к обсуждению. Например, какие можно дать рекомендации по эффективному использованию транзитных возможностей? Нам надо наращивать конкурентоспособность наших транспортных компаний. С этим дело очень плохо.
Я могу привести пример, из источника Национальной палаты предпринимателей. Там сталкиваются интересы разных бизнесов. Экспортеры говорят: «Что у нас за транспортники такие, с ними же невозможно работать, они завышают цены, особенно в сфере автомобильных перевозок». Говорят, пустите россиян. Им комитет, который отвечает за транспорт, говорит: «Нет, развиваем Казахстан». Естественно, пока нет конкуренции на рынке, у нас будет не все радужно.
– Курс на диверсификацию экономики, инновационное развитие, о чем так часто говорят в последнее время в нашей стране, предполагает формирование человеческого капитала. А он немыслим без хорошего образования. Поможет ли интеграция решить такую задачу?
Эдуард Полетаев: В принципе, сотрудничество в сфере образования было и до создания ЕАЭС. Самое большое количество учащейся за рубежом казахстанской молодежи приходится на Россию. В этом смысле интеграция на постсоветском пространстве шире открывает двери населению. У людей, желающих получить качественное образование, теперь появляется выбор. Они могут продолжить обучение в Казахстане, могут сделать это в России или Белоруссии.
Уверен, что от интеграции выиграют казахстанские университеты, институты. Сотрудничество между вузами станет и уже становится более тесным. Если вы обратили внимание, сейчас представители вузовской науки Казахстана начали посещать много конференций и других публичных мероприятий в других странах ЕАЭС. Межвузовские контакты налаживаются и усиливаются.
Кроме того, ЕАЭС предусматривает взаимное между странами-участницами признание дипломов вузов. То есть выпускник казахстанского вуза будет иметь одинаковые возможности в России, что и специалист этого государства. Мне кажется, этот пункт договора с одной стороны усиливает позиции отечественных образовательных учреждений. Их выпускники могут претендовать на занятие вакантных мест в России и Беларуси. С другой – повышает ответственность за образовательные услуги. Ведь никто не хочет ударить лицом в грязь.
Сергей Домнин: Дипломы, вообще, – отдельная тема. Да, наши дипломы готовы признать, а возьмут ли человека с нашим дипломом в России на работу – это большой вопрос. Потому что проблема, в конце концов, стоит в компетенциях. Может, и готовы взять… Мне сложно сказать, признаются ли у нас украинские дипломы или нет, но топ-менеджеры из Украины очень активно работают в казахстанских компаниях. То есть это вопрос конкурентоспособности отдельных людей.
– Кстати, ЕАЭС предполагает свободу перемещения рабочей силы. В том числе квалифицированных кадров. Как вы считаете, казахстанцы воспользуются открывшейся возможностью? И не вызовет ли это отток специалистов из страны? Тем более что в правительстве уже заявляли, что в нашей республике не хватает специалистов для реализации госпрограммы ФИИР.
Олег Сидоров: Мы говорим о том, что казахстанцы уезжают работать за рубеж. Но есть и обратный процесс. Приведу конкретный пример. В Астане открыли производство металлоконструкций, в том числе пешеходных мостов. И они три месяца искали сварщиков 5-го и 6-го разрядов. Искали по всему Казахстану, предлагали зарплату от 280 тысяч тенге с учетом того, что проживание и транспорт оплачивались отдельно. Не могли найти. Водителей за 75 тысяч – не проблема, за день было больше 100 звонков, а сварщиков пришлось приглашать из Омска и Иркутска. Это к слову о мобильности. То есть в Казахстане квалифицированной рабочей силе предлагаются вполне приличные условия.
Айдархан Кусаинов: На мой взгляд, от евразийской интеграции больше социальных преимуществ получат те люди, которых можно назвать мобильными. Они могут искать работу в России, Беларуси и вообще ездят часто. Но на самом деле значительная часть населения у нас немобильна.
Например, в моногородах, где мало работы, люди даже в пределах Казахстана не всегда передвигаются по экономическим причинам. Но тот, кто ездит, тот чувствует преимущества интеграции, понимает, что можно зарабатывать, искать лучшие пути, расширять пространство возможностей.
Я хочу подчеркнуть, что Казахстан в условиях ЕАЭС должен изменить свою социальную политику, чтобы получить реальные выгоды. У стран союза структуры экономики разные. Казахстан далеко ушел по либеральному пути – у нас низкие налоги, что хорошо, низкие экспортные пошлины (на нефть в несколько раз меньше, чем в России), низкая социальная нагрузка, у нас накопительная пенсионная система. В общем, это крутолиберальная экономика. В России же достаточно серьезные социально ориентированные бюджеты.
Когда происходит интеграция таких экономик, я считаю, что в долгосрочной перспективе Казахстан так или иначе выиграет, но в краткосрочной… Надо озаботиться социальной поддержкой, наращиванием уровня жизни населения. Я бы это назвал социальными инвестициями.
– С самого начала говорили о том, что простые казахстанцы почувствуют преимущества интеграции. В основном за счет создания общего рынка и конкуренции, которая приведет к снижению цен на товары. Сегодня население часто критикует интеграцию, так как оно не видит низких цен…
Эдуард Полетаев: С выводами пока не надо спешить. Общий рынок не создается за одну праздничную ночь с 31 декабря на 1 января. На самом деле это длительный процесс, требующий кропотливой работы правительств. Речь идет не только о Таможенном союзе или ЕАЭС. В Европейском союзе также потребовались годы, прежде чем заработал механизм общего рынка, то есть конкуренция и единые для всех компаний правила игры.
Вообще, как показывает зарубежный опыт, философия абсолютизма не всегда приемлема для интеграции. Пока никому не удавалось создать кристально чистый общий рынок, то есть нюансы, пусть и не такие существенные, все равно оставались.
Если мы опять возьмем для примера Европейский союз, то увидим, что в странах, в него входящих, ценовые различия довольно существенные. Цены на ряд продовольственных товаров, например, в Финляндии и Польше отличаются в несколько раз. К примеру, жители Южной Германии за продуктами ездят в Чехию, хотя в Германии они не такие уж дорогие для ЕС.
Имеются другие нюансы, связанные с определенными ограничениями, которые накладывает сам ЕС. Например, литовские фермеры свою продукцию животноводства вынуждены продавать странам бывшего Советского Союза, а в самой Литве продается продукция из Испании. Подобные нюансы будут существовать достаточно долго и в ЕАЭС.
Тем не менее я вижу определенный выигрыш для Казахстана, связанный с тем, что по некоторым продажным позициям мы уже выигрываем. Уже у нас появились «продовольственные электрички» из России, которых ранее не было. В Уральск сразу из нескольких областей РФ едут за мясом и мясопродуктами, в Петропавловск – за макаронами, мукой и т. д., в Усть-Каменогорск – за одеждой. Для казахстанского бизнеса это перспективная ситуация.
– Действительно, на приграничную торговлю приходится до 80 процентов товарооборота Казахстана и России. Так было до последнего времени. А что изменится после начала работы ЕАЭС?
Эдуард Полетаев: Тенденция усилится. Более того, в торговлю с соседней страной будет вовлекаться и население других неприграничных областей Казахстана. Кстати, сейчас преимуществ от ЕАЭС для простых людей оказалось больше. После того как российский рубль стал падать в цене, подешевели товары народного потребления, произведенные в соседней стране. В Беларуси, к примеру, оживился шопинг. Если верить СМИ, то люди выезжают в Россию за покупками. Берут все, начиная от утюга и заканчивая автомобилями.
Население приграничных областей Казахстана и раньше ездило в Россию за товарами. Например, если люди занимаются ремонтом, то отовариваются не на местных рынках, а везут стройматериалы из соседней страны. Понятно, что сейчас дело не ограничивается ремонтными работами.
Конечно, возникают вопросы морально-этического характера. Ведь получается, что санкции западных стран пошли на пользу казахстанцам и белорусам. Но от этого россиянам хуже не станет. Благодаря слабому рублю усиливается не только экспортный потенциал экономики, и мы это уже видим, но и увеличиваются объемы производства. На мой взгляд, последний аспект играет для России большое значение. Сегодня упала цена на нефть, и недостатки сырьевого сектора экономики может компенсировать экспорт промышленных товаров.
Олег Сидоров: Сейчас в мире начались определенные кризисные явления. Как раз умение предугадать, что жизнь, как зебра (сегодня хорошо, а завтра может быть плохо), и начать процесс интеграции – это хороший и грамотный ход. Вы же знаете старую, добрую мудрость: самая крепкая дружба не во имя чего-то, а против кого-то. Вот сейчас наблюдается крепкая дружба против инфляции, против негативных последствий глобального кризиса.
– Кстати, если вернуться к вопросу об ограниченности философии абсолютизма. Какие актуальные проблемы есть в рамках интеграции экономик наших стран на пути к созданию общего рынка?
Эдуард Полетаев: Я вспоминаю слова члена коллегии (министр) по конкуренции и антимонопольному регулированию ЕЭК Нурлана Алдабергенова, который говорил о том, что для людей в деятельности Союза важны вопросы отмены роуминга и снижения тарифов на транспорт.
Недавно был на конференции в России, решил потом вызвать такси. Звоню, а заказ не регистрируют, говорят: «У вас номер какой-то непонятный…» А у меня казахстанская сим-карта. Хотя телефонный код у Казахстана и России общий: +7. Пришлось искать ближайшее заведение с телефоном, чтобы с городского номера я мог вызвать такси. Это мелкое неудобство, требующее легких технических решений, но тем не менее оно есть, и таких нюансов много.
Проблемы существуют с ценами на билеты. Иной раз билеты на полеты между нашими странами стоят дороже, чем на вылет в дальнее зарубежье. Действуют международные тарифы. Впрочем, если мы проанализируем опыт ЕС, то узнаем, что некой адаптации и равноправия по многим вопросам не существует. Даже в отношении граждан третьих стран. К примеру, получить шенгенскую визу гораздо проще через Литву, чем через Францию. Хотя, по идее, шенгенская зона – это одни территория, правила, требования. Потому вряд ли стоит нам ожидать скорой и полной унификации в оценках начала работы ЕАЭС, что произойдет после 1 января 2015 года.
В договоре существует статья, которая предусматривает определенные исключения в одностороннем порядке. Скажем, если угрожают здоровью и безопасности граждан какие-либо лекарственные средства, то страна в одностороннем порядке может запретить их ввоз. Данная статья достаточно широко прописана. То есть каждое из государств, исходя из важных интересов, может действовать самостоятельно, что людьми, которые не ознакомились с Договором о создании ЕАЭС.
Такие исключения дают странам возможность решать определенные вопросы. Все-таки территория интеграционного объединения огромная, и ряд вопросов, безусловно, нужно учитывать в таком формате.
– У Алматы большой туристический потенциал. Но пока речь идет о потенциале, то есть о возможностях. Позволит ли ЕАЭС превратить город в место паломничества туристов?
Эдуард Полетаев: У города есть большой потенциал по развитию туризма, и об этом не раз говорили на разных мероприятиях. И, конечно же, интеграция на постсоветском пространстве усиливает возможности Алматы. Хотя бы потому, что россияне любят путешествовать, выезжать в другие страны. Мы все прекрасно об этом знаем. Концепция ЕАЭС как раз направлена на то, чтобы граждане наших стран могли беспрепятственно перемещаться между нашими государствами. Уже по этой причине туристической сферой Алматы открывается не только большой рынок, но и огромные возможности для развития.
В Казахстан российские туристы приезжают, например, на Капшагай. Совмещают познавательный туризм – останавливаются в Капшагае, приезжают в Алматы посетить Медеу и Шымбулак, а заодно на вещевом рынке покупают одежду, которая в России стоит дороже. Как их оформить? Как туристов? Как приехавших к дальним родственникам? Или, может, они приехали за товаром, чтобы потом его перепродать? Таких коммуникаций между странами ЕАЭС очень много. Сколько угодно российских туристов приезжают в Беларусь, и сумки товаров оттуда вывозят. Как специализировать эту коммуникацию? На самом деле такие взаимоотношения, которые как раз-таки основаны на наличии родственников, на общем языке, на отсутствии таможни, – очень перспективное направление, которое нужно развивать.
Мы почему-то всегда ориентируемся на каких-то богатых туристов. Вы что думаете, все казахстанцы Алматы и Астану видели? У нас огромное количество людей, которые не выезжают за пределы своего региона. В лучшем случае они выезжают за город на природу. Это же огромный потенциал, который не используется. У нас мобильных людей меньше половины. Остальных надо стимулировать, чтобы они начали вести более активный образ жизни.
Да, в России много своих озер, но, когда россияне приезжают на Капшагай, они чувствуют, что температура воды здесь 25 градусов, а не 15, и им уже одно это доставляет огромное удовольствие. Надо использовать те преимущества, которые у нас реально есть, а не ориентироваться на избалованных туристов – для них есть ОАЭ, Турция и прочие государства, где климатически условия более подходящие для развития туризма.
На мой взгляд, нужно обращать внимание также на ближайшие перспективы. Казахстан в рамках ЕАЭС делает серьезные шаги в области туризма. Скоро мы примем Универсиаду и ЭКСПО-2017 – это событийный туризм, у нас есть перспективы принять зимнюю Олимпиаду в 2022 году. Олимпиада – это не Азиада, это совершенно иной уровень, и количество туристов там гораздо больше будет. Под это должна выстраиваться определенная инфраструктура. Смотрите, в 2014 году в Минске проходил чемпионат мира по хоккею – огромное количество казахстанских болельщиков туда поехало. Тем более наша команда там играла, хоть и проиграла почти все матчи. Был прямой рейс, не было языкового барьера – вот уже определенные условия.
Замир КАРАЖАНОВ
Тел. 292-74-08
Коллаж Нурбола ОРЫСУЛЫ
Источник: ВЕЧЕРНИЙ АЛМАТЫ