Андрей Хан: “Импортозамещение – это стратегия выживания, экспортоориентированность – стратегия развития”

Одно дело, когда импортное растительное масло выдавливается с полок магазинов административными запретами и другое, когда оно проигрывает конкуренцию местным производителям. “Это не импортозамещение, а развитие внутреннего производства”, – призвал правильно расставлять акценты Айдархан Кусаинов, генеральный директор консалтинговой компании “Алмагест”, в ходе экспертного обсуждения в общественном фонде “Мир Евразии”.

Айдархан Кусаинов называет слово “импортозамещение” диверсией против развивающихся стран. Он считает, что все в ЕАЭС только выиграют, если исключат данное слово из лексикона. “Самолеты “Эмбраер” и “Суперджет” – это не импортозамещение, а инвестиции в экспортное производство, которые начинаются с государственных денег”, – привел пример г-н Кусаинов.

Эдуард Полетаев, модератор заседания, рассказал о том, как в киргизском городе Каракол делают зубные щетки, которые на прилавках алматинских магазинов вполне нормально конкурируют с международными брендами “Colgate” и “Oral-B”. Автомат Калашникова в импортных деталях тоже не нуждается. Но “бывает так, что уже освоенный товар не пользуется спросом”. Например, любым производителям очень трудно конкурировать с “Procter&Gamble”, поскольку эта корпорация выделяет просто гигантские бюджеты на рекламу, много инвестирует в красивую упаковку.

“Рижские шпроты” не продаются в Евросоюзе, хотя там производятся”, – ввел в курс дела г-н Полетаев. Дело в том, что по техническим стандартам ЕС нельзя использовать копченую рыбу (на взгляд тамошних специалистов в ней много канцерогенов). С другой стороны, компания “Кублей” из Западно-Казахстанской области успешно снабжает российский рынок не только мясной продукцией, но и рыбной (в том числе из тех пород рыб, которые в Казахстане не водятся – они импортируются для переработки на предприятии). “Беда в том, что доставкой казахстанских товаров (макароны, консервы, чай) до конечного потребителя занимаются российские компании”, – считает Эдуард Полетаев.

“А тушенка “Кублей” в последнее время испортилась”, – заметил Антон Морозов, политолог. Он обратил внимание на то, что отрасли, где требуется НИОКР (если это не урановые таблетки для АЭС) в Казахстане сразу отстают от лидеров.

Кроме собственно потребительского рынка существует “В2В (би ту би)” рынок – товары для бизнеса. Айдархан Кусаинов подчеркнул, что российские компании на втором рынке имеют сильные позиции и казахстанские фирмы с развитием ЕАЭС получают возможности встраиваться в российские цепочки. “Не закрываться, а концентрироваться. Нужно четко знать и находить свою нишу”, – акцентировал он. Г-н Кусаинов против подхода “купи у меня, потому что я свой”: “Россия в условиях санкций не сваливается в импортозамещение, а Казахстан вводит”.

“В рамках господдержки в Казахстане выделено столько средств, что многим другим странам и не снилось”, – отметила Сауле Ахметова, советник председателя правления АО “Национальное агентство по экспорту и инвестициям “KAZNEX INVEST”. Местный бизнес при этом в свои возможности часто не верит. В качестве примера г-жа Ахметова привела ситуацию, когда немецкий концерн искал мусульманского производителя куриных окорочков-халал для поставок в Ливан и Афганистан. “Наши сказали: да куда нам, мы же неконкурентоспособные”. При этом в ходе дискуссии она констатировала: “Мы уже встраиваемся в российские технологические цепочки по комплектующим”.

“О нефтяной отрасли в Казахстане больше не говорят как о локомотиве”, – особо выделил Олег Егоров, главный научный сотрудник отдела проблем развития реального сектора экономики Института экономики МОН. “Мы строим нефтехимический комплекс в Карабатане с 2005-го года и дальше нулевого цикла не вышли”, – сообщил он. Аналогичное новое строительство в Евросоюзе, США и Китае осуществляется за 2,5 года, ассортимент продукции 50-70 видов. Текстильные и нефтехимические производства можно совместить. “Хлопковый кластер – это не вырастили хлопок и получили из него вату”, – указал г-н Егоров.

Политолог Замир Каражанов напомнил об отсутствии в Казахстане практики спрашивать с чиновников на местах о том, что они создали на подведомственной территории. “В Китае управленцу нельзя попасть в Пекин, если чиновник не смог хорошо себя показать в регионе”, – привел он пример для подражания. Г-н Каражанов подчеркнул, что главное богатство и главный ресурс – это люди. “Самое хорошее продвижение товара на рынке – это шоу-бизнес”, – считает он.

“Как можно говорить о единой промышленной политике, когда торговые войны не прекращаются?” – выразил озабоченность Андрей Чеботарев, директор Центра актуальных исследований “Альтернатива”.

“Было бы дурным тоном, если бы разговор об интеграции не привел к критике существующих порядков”, – заметил Андрей Хан, ведущий эксперт Центра военно-стратегических исследований. “Россия переходит на модель мобилизационной экономики – все в той или иной степени будет работать на ВПК”, – указал он. Оборонно-промышленный комплекс куется не конкретными предприятиями, а всей инфраструктурой страны. Г-н Хан объяснил ставку Москвы на нанотехнологии тем, что в этой области Россия имеет возможности догнать Запад.

“В условиях протекционизма Евразийского союза других вариантов, как встраиваться в российские цепочки, реально нет. Мы должны думать об общем рынке”, – подчеркнул Андрей Хан. Для Казахстана он видит два главных направления: ставка на человеческий капитал и ставка на нефтехимический комплекс со всеми его кластерами и сопутствующими производствами.

“Импортозамещение и экспортоориентированность – это идеологические конструкты, – настаивает Рустам Бурнашев, профессор Казахстанско-немецкого университета. – Вместо идеологический концепции нужен инженерный подход”. Согласно инженерному подходу наполовину заполненный водой стакан всегда полон, потому что половина его содержимого приходится на жидкость, а вторая – воздух.

Источник: ZONAkz