Андрей Хан: «Россия пытается в некотором роде поднять восстание против западного порядка»

«В чем большой, исторический смысл подписания соглашения с Вьетнамом? – задался вопросом Марат Шибутов, представитель Ассоциации приграничного сотрудничества в Казахстане. – Первый раз мы выходим за рамки СНГ и бывшего СССР и территориально, и фактически. То есть это новая конфигурация. К стану бывших союзных республик мы присоединяем другие страны. И это ставит крест на разговорах о восстановлении СССР под видом ЕАЭС. Конфигурация такова, что не позволяет даже думать об этом. Особенно, если такое соглашение подпишет Иран».

Эдуард Полетаев, модератор заседания, наиболее близким по сути к Евразийскому экономическому союзу региональным объединением видит МЕРКОСУР – экономический блок в Южной Америке. Здесь более разновесные экономические игроки, чем в Европейском союзе, меньше языков (испанский да португальский), больше усилий нужно на сухопутную транспортную инфраструктуру между участниками объединения.

В свете заключения соглашения о свободной торговле ЕАЭС и Вьетнама встал вопрос: не размоет ли это общие основания в расширяющемся экономическом союзе? В целом эксперты вышли на разноуровневое понимание интеграции. Казахстан, Россия, Беларусь, Армения и в скором времени Киргизия – это собственно ЕАЭС с единой позицией и структурой. А Вьетнам выступает чем-то наподобие Норвегии, Исландии или Швейцарии, которые членами Евросоюза не являются, однако входят в совместную с ним экономическую зону и взаимодействуют по тем или иным секторам (рыболовство, например) более глубоко.

«Я считаю, что политика не должна довлеть над экономикой, – подчеркнул Булат Султанов, директор Института международного и регионального сотрудничества при Казахстанско-немецком университете. –С одной стороны понятно желание России пробить брешь в сжимающемся кольце санкций со стороны Запада, поэтому РФ заинтересована в том, чтобы как можно больше стран принимать в ЕАЭС. Но я считаю, что это неправильно». Г-н Султанов выступает за более полную и глубокую интеграцию в масштабе ЕАЭС, а уже после этого надо начинать активное взаимодействие с непостсоветскими игроками.

«После развала СССР Казахстан стал себя провозглашать «мостом» между цивилизациями, континентами и т.д. Тогда у европейцев денег не хватило, теперь китайцы прорубают мост. Так давайте поймем, что мы можем использовать только транзитный потенциал моста, который возводит Китай», – призвал Булат Султанов. Его можно использовать за счет таможенных пошлин, строительства кемпингов, гостиниц, поставки продуктов питания и прочего. Но когда говорится о работе над всеобъемлющим соглашением с Пекином, то надо понимать: Китай-то везет товары, а мы можем только заработать на этом.

Эдуард Полетаев добавил, что после визита Си Цзиньпина в Россию многие вопросы совместимости китайского проекта Экономического пояса Великого Шелкового пути и Евразийского экономического союза были фактически решены. На его взгляд, о зоне свободной торговли речь на данном этапе не идет – главное исключить какие-то конкурентные вещи между китайским и евразийским проектами.

«Политика всегда идет впереди экономики», – акцентировал Андрей Хан, главный научный сотрудник Центра военно-стратегических исследований.«Украина началась с создания ЕАЭС», – особо выделил г-н Хан. Военные уже давно решили, что мир готовится к войне (и США, и Россия, и Китай). Из этого эксперт делает вывод: «Прежде всего в Евразийском союзе будут страны ОДКБ». Милитаризация подразумевает рост ВПК, увеличение торговли оружием.

«Самым серьезным плюсом стало то, что заработал общий рынок труда»,– отметил Андрей Чеботарев, директор Центра актуальных исследований «Альтернатива». Локомотивом интеграции на данном этапе он называет Беларусь, поскольку именно Минск выступает за снятие всевозможных ограничений и изъятий. Россия и Армения в текущем раскладе больше давят на геополитику, ну а Казахстан занимает прагматическую позицию.

Политолог Замир Каражанов договор с Вьетнамом рассматривает в качестве попытки уйти от «большой азиатской тройки» – Китай, Япония, Южная Корея. «Интеграция подразумевает снятие ограничений, а не создание новых барьеров. По идее, структуры всех стран ЕАЭС должны защищать своего производителя перед третьими странами», – указал он.

«Темпы изменений грандиозные. Нет 10 лет на «посмотреть», – подчеркнул Айдархан Кусаинов, генеральный директор консалтинговой компании «Алмагест». Отсюда такая активность на направлениях Вьетнама, Ирана, Турции. Китай вводит параллельную (в противоход доллару) валюту юань, ЕАЭС – это параллельный (то есть альтернативный доминированию США) политический проект. Глобальный конфликт – это Вашингтон и Пекин, поэтому ЕАЭС для Китая выгоден.

Г-н Кусаинов на данном этапе главными выгодополучателями от евразийской интеграции видит тех людей, которые имеют власть. «Потому что они всегда все получают дешевле», – объяснил эксперт. Он провел аналогию с брокером, который берет свою комиссию со сделки, а продавцы и покупатели интересуют его отдаленно.

Эдуард Полетаев предел расширения Евразийского экономического союза по странам видит не дальше Таджикистана. А вот на зону свободной торговли (ЗСТ) согласятся и Монголия, и Египет. Булат Султанов придерживается такой позиции: «Главное – это принять в ЗСТ и ШОС Иран».«Без доверия ни о каком сотрудничестве речи быть не может», – заметил он попутно.

«Американцы боятся не зеркального возрождения СССР, а того, что на евразийском пространстве будет доминировать держава, которая по-особому (незападному) понимает международное право», – считает Рустам Бурнашев, профессор Казахстанско-немецкого университета. Вьетнам в таком раскладе важен как пробный камень, по которому можно судить о динамике у границ проекта.

Сергей Домнин по отношениям ЕАЭС и Вьетнама высказался так: «Скорее всего, взаимодействие будет точечное. Чтобы строить отношения как Китай, нужно быть Китаем».

Владислав ЮРИЦЫН