Функции, роль и значение литературы сильно сократились
«Казахская литература и казахстанская большая литература на русском языке умерли. Их больше не будет», – заявил политолог Марат Шибутов в ходе заседания экспертного клуба ОФ «Мир Евразии» на тему «Литература в постсоветском контексте: поиски и вызовы». Как заметил политолог Замир Каражанов, «раньше в отношении литературы оптимизма было больше; чтение и литература становятся чем-то элитарным».
«Не важно – на казахском или русском языке – у нас вообще нет никакой литературы в Казахстане», – подчеркнула социолог Гульмира Илеуова. – По личным библиотекам в пользовании Казахстан находится на последнем месте в ЕАЭС». Книги на мусорках эксперт называет проявлением того, как люди избавляются от личных библиотек. Что касается социологических опросов, то 31% казахстанцев считают необходимой государственную поддержку кинематографа. Такая же цифра по поддержке музыки. А вот за господдержку литературы выступают только 16% опрошенных.
«У нас изменились предпочтения в том, как проводить досуг», – сообщила г-жа Илеуова. Согласно опросу алматинцев, на первом месте выезды на пикники и походы в кафе. «Чтение книг в этом рейтинге далеко внизу», – подытожила она.
«Мы должны принять тот процесс, который происходит. Единого литературного пространства ЕАЭС и СНГ нет, – отметила историк Ирина Черных. – Раньше школьная литература утверждалась Министерством образования СССР». По ее мнению, россияне из центральноазиатских авторов помнят только Абая и Чингиза Айтматова.
Когда выступала историк Лайла Ахметова, то заметила, что Олжаса Сулейменова в России тоже еще знают. «Постсоветское пространство в плане литературы объединяет в первую очередь русский язык», – считает она. Данный тезис в той или иной форме повторили многие участники экспертного клуба.
«Критика практически умерла и ее вроде как нет. Сами критики вымерли и критическая составляющая умерла», – полагает г-жа Ахметова. С другой стороны, когда она издала свою книгу-исследование по Брестской крепости, то «было много огульной критики без прочтения». Своего рода другой полюс упадка.
Ирина Черных сообщила, что в бытность Института политических решений (лет десять назад) проводилось социологическое исследование по чтению среди населения республики. Тогда более 50% казахстанцев не читали книг вообще, а читающие в основном знакомились с деловой литературой. Политолог Антон Морозов привел свежие данные. По ним 52% казахстанцев никогда не читают книги, однако при этом есть 5%, которые каждый день читают бумажные книги и 6% – электронные.
«В ономастике остались только поэты и писатели, – констатировал Эдуард Полетаев, модератор экспертного клуба. – Безобидную улицу Грушевая переименовали, а улицу Пушкина оставили». Еще он обратил особое внимание на то, что «функции литературы сильно сократились».
Политолог Рустам Бурнашев сфокусировался на переменах в культурном процессе. Если в 90-ые годы доступность книг и литературы падала, то с развитием интернет-технологий она выросла. Разорвана прежняя система коммуникаций, когда по библиотекам рассылались обязательные сигнальные экземпляры выпускавшихся книг и журналов. Общий объем информации сильно вырос. Эксперт провел аналогии с кино. Сам он раньше смотрел почти все фильмы, выпускавшиеся в СССР, а сегодня не знаком с сотой частью киновыпуска.
Еще г-н Бурнашев указал на то, что в советское время писательство являлось одной из моделей социального лифта. Стал членом Союза писателей – и ты в шоколаде. «За редкими исключениями, поэт уже не больше, чем поэт», – другой его тезис. Также эксперт обратил внимание на фактическое отсутствие в Алматы букинистических магазинов, тогда как в Москве и Ташкенте они есть.
Продюсер Сакен Бельгибаев сообщил, что современные авторы на казахском языке в литературе есть. Среди названных им фамилий Мирас Мукаш, Алмас Нусип, Алибек Байбол. «У молодежи отсутствует общественный запрос на чтение, – указал он. – Государство должно поработать над тем, чтобы люди могли писать (эссе, например) и, как результат, читать. Из этого сформируется запрос на чтение».
Марат Шибутов познакомил участников дискуссии с данными PISA по выпускникам казахским школ. Из них следует, что большинство не может читать литературу в силу своего уровня грамотности и владения языком. Отдельно он порадовал, что общее литературное евразийское пространство все-таки существует в виде интернетовского самиздата. «Там существует большая когорта казахстанских авторов», – отметил эксперт. Помимо пишущих и продающихся на русском языке, «у нас уже есть люди, которые пишут литературу на английском языке и продаются на Амазоне».
Востоковед Адиль Каукенов рассказал о ситуации с чтением в Китае, где 80% активно читающего населения и 20% слабо читающего и нечитающего. На сегодня Поднебесная самая читающая страна в мире. Первое место в читательском интересе занимает учебная, деловая и профессиональная литература, а на втором проза о проблемах людей среднего и старшего возраста (категория 35+). Книги достаточно дорогие, поэтому библиотеки и книжные магазины-библиотеки (очень большие) там популярны.
«Пропагандой чтения и поддержанием культуры чтения государство занимается целенаправленно, – подчеркнул г-н Каукенов. – Китайские крупные издательства находятся в постоянном поиске авторов. Писательство в Китае – это профессия. Там готовы переводить сильных авторов, интересных китайскому читателю».
«Заработать литературой стало также тяжело, как и кинематографом, журналистикой, – заметил журналист Сергей Козлов. – В Москве вижу литературный процесс, встречи с писателями. Литература не умрет, но ее аудитория уменьшится».
Эдуард Полетаев рассказал о стимулировании здорового образа жизни в Узбекистане. Там люди, которые проходят в день 10 км и более, получают от государства 3000 сумов. «Если придумать алгоритм, как стимулировать чтение – будет результат», – прогнозирует модератор.
Источник: Интернет-газета ZONAKZ.net