Совместное использование вод Амударьи, поступающих на территории центральноазиатских государств, в перспективе может стать одной из сложных проблем межгосударственных отношений.
При стабилизации внутриполитической ситуации в Афганистане его основное экономическое развитие будет направлено на обеспечение продовольственной безопасности за счет роста орошаемых сельскохозяйственных земель, что увеличит объемы используемой воды и без того сильно эксплуатируемого стока Амударьи. Как отметили спикеры экспертного клуба «Мир Евразии», состоявшегося в Алматы на тему «Дефицит воды в Центральной Азии: чем опасен и где выход?», это повлечет за собой снижение обеспеченности водными ресурсами региона.
«Вода – один из главных факторов дальнейшего социально-экономического развития государств Центральной Азии, где потребление воды удваивается в течение каждого десятилетия, — подчеркнул доцент Ташкентского филиала Российского экономического университета имени Г. В. Плеханова Равшан Назаров. — Она является ресурсом, который не относится к какой-то определенной категории. Вода – это не только экономический, но и экологический, социальный фактор. Большая часть региона относится к аридной зоне. Вода не будет соблюдать политических границ. Она игнорирует организационную классификацию, не подчиняется никаким правовым, юридическим нормам. Можно только руководить управлением водой. Поговорка, бытующая среди народов нашего региона такова: «Земля кончается там, где кончается вода». Значительная часть наших стран трудны для заселения из-за отсутствия воды и опустынивания».
Нерешенность водной проблемы в Центральной Азии создает сложности на разных уровнях. «Она представляет угрозу для экологии, сельского хозяйства (ирригации) и энергоснабжения (гидроэнергетики), и в целом для стабильности в регионе, — подчеркнул политолог Эдуард Полетаев. — Весьма вероятно, что ситуация в Афганистане может создать дополнительную нагрузку на водоснабжение».
По данным Всемирного банка, Центральная Азия имеет интенсивное сельское хозяйство, которое служит источником средств к существованию для примерно 30% населения региона и производит 10% регионального ВВП. Однако продуктивность водных ресурсов в разы меньше среднемировых показателей. По данным аналитиков Евразийского банка развития (ЕАБР), ежегодно страны Центральной Азии теряют 4,5 милларда долларов нереализованных экономических выгод из-за недостаточного сотрудничества в водно-энергетической сфере, что соответствует 1,5% регионального ВВП. Из них около 40% потерь ВВП приходится именно на водное хозяйство.
Ежегодные экономические потери в результате неэффективного управления им, по данным Всемирного банка, превышают 2 миллиарда долларов США. Более того, ожидается, что к 2050 году объем речного стока в бассейне реки Амударьи сократится на 10–15%, Сырдарьи на 6–10% (по данным ЮНЕП — программы ООН по окружающей среде «Изменение климата и водные проблемы в Центральной Азии»), что еще больше усилит дефицит воды. К 2050 году нехватка пресной воды в Центральной Азии может привести к падению ВВП на 11%.
Амударья, вторая по длине и крупнейшая по полноводности река в Центральной Азии, берет свое начало от Памирских гор, образуя границу с Узбекистаном, Туркменистаном и Таджикистаном. Почти 14% площади водосборного бассейна Аральского моря приходится на Афганистан.
О связи Афганистана с водно-энергетической проблематикой Центральной Азии ситуацию пояснил профессор Казахстанско-Немецкого университета Рустам Бурнашев. Он ее изучал еще 20 лет назад, когда была первая возможность урегулирования ситуации в Афганистане с запрещенным в ряде стран движением «Талибан». Сейчас эта ситуация практически повторилась. Вопрос состоит в двух моментах.
«Первый касается деления водных стоков – имелось соглашение, заключенное еще в советское время, о распределении стоков Амударьи между двумя странами: Советским Союзом и Афганистаном, — рассказал профессор. — После распада СССР соглашение распределилось между четырьмя государствами: Таджикистаном, Узбекистаном, Туркменистаном и Афганистаном (ему выделялась определенная квота, но он эту воду не забирал, его просто игнорировали). С урегулированием ситуации в Афганистане, а оно случится с учетом изменения перечня сельхозпродукции, которую в стране будут выращивать (посевы опиумного мака сократятся), Кабул начнет претендовать на свою долю стока. Это проблема. В северной части Афганистана пригодные для сельхозпроизводства земли оцениваются в 1,1 миллиона гектаров, а реально сейчас используют чуть больше 400 тысяч. Прирост может быть почти в три раза. Соответственно, нужна вода, и страна имеет право на нее, к тому же есть реальные договоренности. Мы знаем о сложностях, имевшихся между Таджикистаном и Узбекистаном по поводу строительства Рогунской ГЭС. В эту же проблематику может активно включиться Афганистан».
Второй момент, по словам эксперта, является правовым.
«В наших светских республиках есть нормы права в формате международного, договоренности по использованию воды на основании соглашений, — напомнил он. — Талибы же исходят из норм шариата, где вода – это божественное благо, все люди имеют право им пользоваться, никто не может никому запретить. То есть квотирование, на котором мы строим использование воды, будет ставиться под серьезное сомнение. Именно поэтому нынешний президент Узбекистана Шавкат Мирзиеев говорит, что Афганистан – часть Центральной Азии. Потому что он прекрасно знает, что Афганистан входит в бассейн Аральского моря благодаря реке Амударья».
Что касается Афганистана, то если там наступит долгожданная для всего региона стабильность, то сельскохозяйственное и экономическое развитие его северных районов будет более динамичным.
«Афганистан уже включают в центральноазиатскую водную повестку, — констатировал заместитель главного редактора газеты «Аргументы и факты – Казахстан» Сергей Козлов. — Этот фактор будет нарастать в связи с тем, что в стране увеличится население. Кстати, ее север является одним из самых воднодефицитных регионов не только в самом Афганистане, но и во всей Центральной Азии».
Аманжол СМАГУЛОВ
Источник: Республиканская общественно-политическая газета «Литер»