Концепция взаимодействия постсоветских государств в евразийском формате была озвучена четверть века назад. Насколько страны-партнеры преуспели в развитии региональной интеграции, обсудили эксперты из Казахстана, Кыргызстана и России
29 марта 2019 года исполнится 25 лет со дня исторического выступления президента Казахстана Нурсултана Назарбаева в стенах Московского государственного университета. Именно там впервые на постсоветском пространстве была озвучена концепция интеграции евразийских государств. Об этом в ходе заседания экспертного клуба «Мир Евразии» напомнил казахстанский политолог Эдуард Полетаев. Дискуссия в Алматы была организована совместно с центром геополитических исследований «Берлек-Единство» (Россия, г. Уфа) и AlmaU (Алматы менеджмент университет).
Именно в 1994 году в МГУ обозначились совместные векторы экономического и политического взаимодействия бывших республик СССР, отметил Эдуард Полетаев. Тогда еще не существовало термина «евразийская интеграция», а сегодня за этим понятием стоит сложная система экономических взаимоотношений между государствами. Создан и развивается Евразийский экономический союз. В 2019 году исполнится 5 лет с момента подписания договора о ЕАЭС, напомнил политолог.
Организация еще очень молодая, но уже проявившая себя на международном уровне, добавил руководитель сектора изучения мировой экономики и евразийских интеграционных процессов центра «Берлек-Единство» Алексе Чекрыжов. «По информации министерства иностранных дел России, уже более 50 стран рассматривают возможности и модели взаимодействия с ЕАЭС, – сказал он. – Только за последние 4 года существования организации желание создать зону свободной торговли (ЗСТ) с ЕАЭС уже выразили Египет, Иран, Индия, Израиль и другие страны. ЗСТ уже действует с Вьетнамом, а с Китаем заключен договор о торгово-экономическом сотрудничестве».
Высокий интерес иностранных государств говорит о многом, однако экспертов гораздо больше волнует влияние евразийской интеграции на внутренние процессы – на жизнь граждан стран-союзниц, на развитие бизнеса. Ведь сама интеграция затеяна ради благополучия простых людей, заметил представитель Ассоциации приграничного сотрудничества в Казахстане Марат Шибутов.
«Говоря об истории евразийской интеграции, которой я посвятил много статей и исследований, нужно вспоминать не только лекцию 1994 года, но и программу «Десять простых шагов навстречу простым людям», которую Нурсултан Назарбаев предложил в 1998 году. О ней, кстати, он упомянул, выступая в стенах МГУ 20 лет спустя, в 2014 году. Глава государства тогда заявил, что за прошедшие годы практически все положения «Десяти шагов» были реализованы. Суть же евразийской инициативы, по словам президента, «заключена в искренней заботе об интересах простых граждан Казахстана, России, Беларуси, а также других стран евразийского пространства», – процитировал казахстанского лидера Марат Шибутов.
Интеграция простыми словами
Как оценивают евразийскую интеграцию те, ради кого она затевалась, рассказали социологи. В частности генеральный директор Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ) Валерий Федоров озвучил данные исследований 2014 и 2019 годов. Он констатировал, что положительные ответы на вопрос об отношении к созданию союза дали 70% опрошенных россиян в 2014 году и 76% – в 2019-м. «Общественное мнение сформировалось пять лет назад и с тех пор почти не поменялось», – прокомментировал он результаты опросов.
Глава ВЦИОМа также привел данные о том, что жители России думают по поводу целей евразийской интеграции: «В 2014 году вопрос был открытый, много людей затруднились ответить на него – 41%. Их тех, кто смог что-то сказать, в основном говорили о торгово-экономическом сотрудничестве (37%). Сегодня мы видим, что торгово-экономическое сотрудничество стоит по-прежнему в приоритете (51%), но резко выросла значимость ряда других задач. Например, об укреплении дружеских связей сказали 40% респондентов».
Поинтересовались социологи мнением граждан и о том, оказывает ли деятельность ЕАЭС влияние на их жизнь. «40% зафиксировали положительные последствия для страны от реализации проекта. Они же ответили, что с союзом развивается российская экономика, улучшается уровень жизни, появляются более дешевые качественные товары, сохраняется безвизовый режим», – рассказал Валерий Федоров.
Уровень поддержки ЕАЭС населением Казахстана выше аналогичных показателей в России. Президент центра социальных и политических исследований «Стратегия» Гульмира Илеуова подкрепила свое заявление результатами социологических исследований: «Этот индикатор всегда превышает 70%, и минимальный показатель позитивного отношения респондентов к ЕАЭС фиксировался на значении в 72%».
В основе позитивной оценки ЕАЭС лежит отношение к России, как к одному из главных центров интеграции. «Но с 2008 года, не в рамках исследования «Евразийский мониторинг», мы анализируем долю тех, кто считает, что во внешнеполитической сфере Россия и СНГ являются нашими ориентирами. За 10 лет она снизилась с 36 до 14%. Люди в основном выбирают такой вариант ответа, как «ни на какую другую страну не должны ориентироваться, у Казахстана свой собственный путь». Так говорят 35% респондентов. Достаточно много, 27%, считают, что Казахстан должен придерживаться многовекторности», – добавила Гульмира Илеуова.
Экспертная оценка
Экономисты и политологи в целом довольно сдержаны в оценке результатов евразийской интеграции. Они указывают на существующие недостатки, но считают, что проблемы решаемы. Одна из главных претензий касается медленного развития интеграционных механизмов и инструментов. Проводя параллели, главный научный сотрудник Казахстанского института стратегических исследований при президенте Республики Казахстан (КИСИ), доктор экономических наук Вячеслав Додонов, сравнил деятельность ЕАЭС с параболой.
«Первый год был резкий всплеск, вызванный формированием законодательной базы, подписанием соглашений, реальными действиями вроде снятия таможенных постов. Потом по мере того, как интеграция должна была углубляться, она начинала в некоторых случаях больше буксовать, и это закономерный итог того, что конкретные форматы экономической интеграции стали вступать в противоречия с экономическими интересами крупных лоббистов, и процесс затормозился. То, что сейчас говорится о пробуксовке интеграции, это действительно так. Что можно увидеть на примере препятствий во взаимной торговле. Первым этапом интеграции был Таможенный союз, предусматривающий свободное перемещение товаров, ему же восемь лет, но препятствия взаимной торговле (изъятия, барьеры, ограничения) сохраняются примерно на одном уровне порядка 40-45 в каждой из стран ЕАЭС. Каждый год ЕЭК усиленно борется с этими препятствиями, добивается их ликвидации, но на следующий год их количество возвращается на тот же уровень», – высказал свои опасения Вячеслав Додонов.
Российский эксперт Алексей Чекрыжов также винит в интеграционных кризисах «банальное торговое противодействие среди участников ЕАЭС, а также борьба на национальном уровне за сферы влияния». Проблема, по его мнению, заключается в том, что пока еще страны не готовы передавать часть полномочий на наднациональный уровень. Из-за этого не действует в полную силу Евразийская экономическая комиссия, а международный суд ЕАЭС «находится в зачаточном состоянии». «Тем не менее, нельзя не отметить, что ЕАЭС – довольно молодая организация, в сравнении с другими интеграционными объединениями. Думаю, что максимум эффективности развития этого интеграционного союза впереди», – добавил представитель центра «Берлек-Единство».
В свою очередь Марат Шибутов пояснил, что темы, касающиеся деятельности ЕАЭС, становятся все более узкоспециализированными. Они не попадают в публичное пространство, в отличие от громких историй, связанных с торговыми войнами и мелкими стычками производителей одной страны с надзорными органами другой. В результате общая картина искажается. «Обсуждение интеграционных вопросов от политологов и экономистов переходит в сферу юристов и финансистов крупных корпораций, – отметил Шибутов. – Наше экспертное сообщество и СМИ в меньшей степени имеют возможности анализировать происходящее».
С этой точкой зрения согласен и Эдуард Полетаев. Процесс евразийской интеграции не застопорился, уверен он. «Много идет процедурных работ, как говорится, в поле. Проблем никто не скрывает, они решаются. Пусть и не всегда столь оперативно, как мы хотели бы это видеть. Потенциал динамизма, конечно, вступает в определенные противоречия с национальным протекционизмом. Тем не менее, как показывает практика, эффект интеграции сильнее протекционизма», – резюмировал политолог.
Источник: Интернет-издание SPIK.KZ