В долгосрочные прогнозы международных экспертов о «выхлопе» от евразийской интеграции для экономик стран-участниц жизнь уже внесла серьезные коррективы. Как ситуация может развиваться дальше, попытались спрогнозировать на заседании экспертного клуба «Мир Евразии», посвященному эффектам и сценариям интеграционных процессов на евразийском пространстве
Например, специалисты Евразийского банка развития еще в 2012 году оценили макроэкономический эффект интеграции Беларуси, Казахстана и России в Единое экономическое пространство. Они посчитали, что интеграция в рамках ЕЭП к 2030 году может дать ежегодный прирост ВВП России на 75 млрд. долларов, Беларуси — на 14 млрд. долларов, а Казахстана – на 13 млрд. долларов в ценах 2010 года. «Но с тех пор появился ЕАЭС, в котором 5 стран-участниц. Наверняка подкорректировал многие оптимистичные планы и прогнозы экономический кризис. ЕАЭС в последнее время демонстрировал снижение объемов торговли из-за наложенных на Россию санкций, падения курсов национальных валют и других негативных тенденций. Только в 2017 году, по данным Евразийской экономической комиссии, наблюдается значительный рост внешней торговли», — констатирует политолог Эдуард Полетаев.
Сейчас выгоды от ЕАЭС распределяются между участниками неравномерно, больше всего выигрывает Беларусь, затем все остальные. На это указывает российский аналитик Инна Андронова в своем исследовании «ЕАЭС: потенциал и ограничения для регионального и глобального лидерства». «России при этом отводится почетная роль спонсора постсоветского интеграционного проекта, уступки партнерам ЕАЭС – это неизбежная плата России за объединение», — говорится в исследовании. Приводится пример: за подписание договора ЕАЭС Россия перевела Белоруссии 6,5 млрд долларов. Сумма сложилась из кредитов и невозврата пошлин от продажи нефтепродуктов, произведенных из российской нефти. Системы распределения поступлений от ввозных таможенных пошлин также, по ее мнению, приносят партнерам серьезные дивиденды.
Эдуард Полетаев отмечает, что он добавил бы еще ситуацию с Кыргызстаном. Был, как известно, создан Российско-Кыргызский фонд развития, являющийся важнейшим инструментом процесса интеграции КР в ЕАЭС с приличными суммами уставного капитала и заемных средств. А весной 2017 года Россия в рамках оказания официальной помощи Кыргызстану списала ему долг по кредитам в размере 240 млн долларов. «Да, Россия хочет быть и является одним из центров многополярного мира. Однако прощение долгов с ее стороны необязательно связано с интеграционными процессами», — настаивает политолог. Россия и Кубе, и КНДР прощает долги, которые к евразийской интеграции не имеют никакого отношения. «Мне кажется, интеграция не должна строиться только на точных подсчетах: кто сколько вложил, кто проиграл от этого, а кто выиграл. Потому что, как правило, эффекты интеграции имеют долгосрочный характер и рассчитываются именно с такой точки зрения», — говорит Полетаев.
Пока же стоит отметить, что экономическое сотрудничество между странами пока недостаточно сбалансировано. «Присутствует экономическое доминирование России (территория, население, доля ВВП и т.д.). При этом ее доля во взаимном импорте не особо значительна. Остальные страны ЕАЭС недостаточно взаимодействуют между собой. И это тоже характерный показатель, отличающий союз от того, что происходит в странах ЕС», — добавляет политолог.
Опыт реализации такого интеграционного проекта, как ЕАЭС, также характерен, по мнению Полетаева, тем, что в нем задействованы политические драйверы. «Важные решения, как правило, принимают политические лидеры, хотя много уже говорится о том, что такие интеграционные процессы неплохо было бы поддерживать снизу, чтобы и бизнес, и простое население получало выгоду от интеграционных процессов», — намекает эксперт.
В публичном доступе есть некоторые сценарии развития ЕАЭС. Как правило, аналитики предоставляют от трех до пяти сценариев. К примеру, Евразийское движение РФ подготовило три сценария долгосрочного экономического развития ЕАЭС до 2030 г. Это ЕАЭС как собственный центр силы, как транзитно-сырьевой мост, а также как продленный статус-кво. Многие сценарии предполагают будущее ЕАЭС, как развитие на пути от достижения полной интеграции до полного распада объединения.
«На мой взгляд, наиболее реален, с сегодняшней точки зрения, сценарий разноскоростной интеграции, когда каждая страна продвигается по пути сближения к общей для всех цели в том ритме, который позволяют ее возможности и ее интересы», — считает Полетаев.
Уже с самого начала создания ЕАЭС было видно, что, к сожалению, пока это намного менее продвинутый интеграционный проект, чем он задумывался ранее. И в этом как раз видно влияние разноскоростной интеграции. Например, до создания ЕАЭС вопрос возможного введения единой валюты претензий не вызывал, а сейчас он отодвинут в далекое будущее и не факт, что вообще единая валюта будет существовать на пространстве ЕАЭС.
«Еще один возможный реальный сценарий — это развитие ЕАЭС как некоего дискуссионного клуба для периодических встреч, или зонтичной организации, которая будет решать те вопросы и проблемы, которые страны-участницы согласились передать на наднациональный уровень», — полагает эксперт.
Многие эксперты сходятся в том, что ЕАЭС все же пока носит преимущественно геополитический характер.
«Он был инициирован руководителями трех государств для того, чтобы оказывать поддержку друг другу. При этом основную нагрузку несет на себе Россия», — уверен Сергей Козлов, декан факультета политики и международных отношений Сибирского института управления. При этом, по его мнению, речь идёт о достаточно серьезных экономических издержках, связанных с такими вещами, как изменение транспортных потоков, которые теперь чаще проходят не через Дальний Восток, а через Казахстан.
Кроме того, никто не отменял влияние на развитие интеграционных процессов так называемого «эффекта Марадоны» (в 1986 году в матче против Англии аргентинский футболист Диего Марадона сумел обыграть нескольких защитников, делая вид, что пойдет в одну сторону, но поворачивая с мячом в другую). То есть всегда может возникнуть какая-то серьезная неожиданность. В ЕС – это Brexit, в ЕАЭС – санкции по отношению к России.
«В связи с санкциями и контрсанкциями наши партнеры успешно осуществляют реэкспорт продукции. В связи с формированием ЕАЭС потоки контрафактных товаров из стран союза в Россию выросли. Объем контрафакта, присутствующего на российском рынке, оценивается в 2,5 трлн рублей. Российские производители достаточно серьезно обеспокоены этим фактом», — приводит Сергей Козлов пример одной из не предсказанных ранее ситуаций.
При этом, по его мнению, экономические плюсы, которые партнеры получили, носят несистемный и недолгосрочный характер.
В том, что ЕАЭС – это по-прежнему больше геополитический проект, с ним согласен генеральный директор консалтинговой компании «Алмагест» Айдархан Кусаинов. «Когда ЕАЭС появился, страны-партнеры сделали свой выбор, не с точки зрения того, что с Россией будет лучше или выгоднее, а посчитали, что лучше не оказаться Украиной», — довольно жестко высказывается Кусаинов.
По его мнению, сотрудничество оказалось неизбежным. «Для Беларуси особого выбора не было в силу непростых отношений с Европой. Для Казахстана тоже – хотя бы в силу длинной протяженности границы с Россией», — поясняет он.
Айдархан Кусаинов думает, что интеграция в следующем году будет вступать в сложную фазу – будут проходить президентские выборы в России, определенные политические движения в других странах ЕАЭС, в мире в целом.
«Если говорить об экономике, то для каждой страны должен быть внутренний выбор. Ее будущее в ЕАЭС больше зависит не от евразийских программ и наднациональных усилий, а совершенно четко от внутренних стремлений», — уверен эксперт и добавляет, что не так просто в текущей экономической ситуации выиграть от интеграции. Наоборот, подчеркивает он, временами евразийская интеграция становится индикатором экономических сложностей каждой из стран.
Зоя Степанова
Источник: Аргументы и Факты в Казахстане