«Можно ли выработать единую центральноазиатскую стратегию и на чем она будет строиться?» – сформулировал вопрос Эдуард Полетаев, модератор экспертного клуба ОФ «Мир Евразии». В ходе дискуссии на тему «Центральная Азия в оптике будущего: динамика сотрудничества vs статистика» на поставленный ключевой вопрос пытались искать ответ с разных ракурсов. Теоретически база для сотрудничества и кооперации у государств региона имеется, однако поле разногласий и разночтений еще больше.
На Центральную Азию приходится примерно 10% суши всей Азии. Эдуард Полетаев напомнил, что при СССР регион был высокоинтегрированный, что особенно четко проявлялось в водно-энергетической сфере и транспортных коридорах. Тот факт, что в период независимости Казахстан стал лидером по железнодорожному строительству – косвенно подтверждает былую интеграцию. Потом пришлось строить законченные железнодорожные артерии внутри государственных границ. «До встречи в Астане главы государств региона более 10 лет друг с другом в таком формате не встречались», – обратил внимание модератор заседания.
«Никакой интеграции в Центральной Азии ни в ближнесрочной, ни в среднесрочной перспективе не будет», – заявил Булат Султанов, доктор исторических наук. Поводы для разногласий и взаимного недовольства могут быть самыми разными. Например, Младший и Средний жузы казахов добровольно приняли российское подданство, тогда как Кокандское, Хивинское ханства и Бухарский эмират России пришлось завоевывать. «В годы советской власти узбеки жили лучше, чем казахи. Узбекистан был социалистической витриной Средней Азии, – заметил г-н Султанов. – В постсоветское время узбеки стали жить хуже, чем казахи».
Булат Султанов не видит широкого поля для взаимодействия и сотрудничества между странами региона. Хлеб с севера в обмен на фрукты с юга – это есть, тогда как водно-энергетическая проблематика приняла совершенно тупиковый вид и характер. «Низкая покупательская способность будет сдерживать развитие экономики», – акцентировал он. Среди негативных моментов помимо бедности – безработица, отсутствие социальных лифтов, клановость, коррупция, рост радикального ислама.
Выработка общей центральноазиатской программы возможна только на основе взаимных компромиссов, но правящие элиты своей властью делиться ни с кем не намерены хоть внутри страны, хоть по линии наднациональных структур. По версии эксперта, Казахстан продолжит выстраивать балансы в треугольнике между Центральной Азией, Россией и Китаем, а также на линии США – Евросоюз.
Политолог Рустам Бурнашев особо выделил то обстоятельство, где Центральная Азия фиксируется как данность. Но даже в советское время говорилось «Средняя Азия и Казахстан», в военно-административном плане территория делалась между Туркестанским и Среднеазиатским военными округами. В ходе Ошского конфликта 2010 года тогдашний президент Узбекистана Ислам Каримов проговорился, что регион в его понимании – это страны Средней Азии и юг Казахстана, где проживают 600 тысяч этнических узбеков. «Существование ЕАЭС – ограничитель для центральноазиатской интеграции», – отдельно выделил г-н Бурнашев.
«16 лет назад 79% респондентов сказали, что государства региона будут все сильнее отличаться друг от друга», – сообщила социолог Гульмира Илеуова. Среди прочего, проводился опрос казахстанцев в каких соседних странах они бывали: 28% назвали Россию, 8% Кыргызстан (фактор Иссык-Куля), 5% Узбекистан и 1% Туркменистан (в выборке участвовали и жители Мангистауской области). «К соседям по Центральной Азии в общем-то интерес есть, но на низком уровне», – подвела итог эксперт.
Г-жа Илеуова разделяет точку зрения, согласно которой Казахстан продолжит стратегию балансирования между центрами силы. Астана фигурирует в либерально-гегемонистском проекте США, евразийском проекте России и «Один пояс – один путь» Китая. «Евразийская тематика из казахстанского информационного поля пропала», – констатировала Гульмира Илеуова. Она связывает это с тем, что под давлением Вашингтона Казахстан реализует политику «спиной к России».
«Нас разорвет, если мы будем присутствовать во всех проектах», – прогнозирует Гульмира Илеуова. «Если Евразийского проекта в информационном поле еще полгода не будет, то его сильно забудут», – еще один ее тезис.
«Фундаментальные факторы для центральноазиатского сотрудничества присутствуют в полной мере», – считает политолог Адиль Каукенов. К таким вещам он относит географический фактор, общие границы, общие проблемы, цели и задачи. «Культурное братство – это хоть и затертый, но фундаментальный фактор, – отдельно выделил он. – Киргизы легко интегрируются в Казахстане, потому что они практически неотличимы». Иссык-Куль остается для казахстанцев интересным. «Китаю региональные отличия не мешают ощущать общее единство, хотя там многие провинции в прошлом независимые государства», – акцентировал г-н Каукенов. Однако он признает, что «пока интеграция идет не туда».
«У нас совсем разные уровни развития экономик, – подчеркнул Шавкат Сабиров, президент ОЮЛ «Интернет Ассоциация Казахстана». – В Узбекистане не имеют понятия о себестоимости продукции». Он видит сотрудничество в регионе только на двусторонней основе.
В повестке обсуждения экспертного клуба среди прочих стоял такой вопрос: «Центральная Азия 2050: сценарии развития». Евгений Пастухов, заместитель главреда журнала «Центр Азии», в этой связи заметил: «В 2050 году будет примерно то же самое, что и сейчас. Никаких киргизских швейцарий и узбекских германий не появится». Потом он добавил: «На первый план выходит внешнеполитический фактор. Многое зависит от происходящего во внешнем мире, а не от нас».
«Все останется как прежде – это ситуация разобщенного региона, – констатировал политолог Замир Каражанов. – Политическая воля предполагает не только декларирование, но и практические шаги. У нас есть потенциал для внутрирегионального сотрудничества, но будет ли он реализован – большой вопрос».
«Когда нет своей повестки – будут чужие эксперименты», – подвела своеобразный итог Гульмира Илеуова.
Источник: Интернет-газета ZONAKZ.net