Евразийство — стратегический взгляд в будущее. В Алматы состоялось заседание экспертного клуба «Мир Евразии».
В этот раз отечественные и российские эксперты поговорили о судьбоносной для Казахстана и близлежащих стран концепции интеграции государств постсоветского пространства, выдвинутой Нурсултаном Назарбаевым в марте 1994 года в стенах МГУ имени Ломоносова. С того времени прошло 25 лет, и большинство специалистов заявляют: идея главы страны успешно воплотилась в реальность и продолжает своё развитие в политической, экономической и социальной жизни стран-партнёров.
Круглый стол экспертного клуба всегда отмечается разновекторностью мнений. Не исключением стала и обсуждаемая на сей раз тема. Реализация идеи объединения президента не имеет финального разрешения. Сегодня мы видим, что она продолжает успешно развиваться, находит новые направления и порождает бесконечные вопросы, связанные с естественной эволюцией. Кстати, по словам представителей экспертного клуба, круглый стол «Мира Евразии» стал первой площадкой, на которой обсуждались президентская концепция евразийской интеграции и её скромный для истории, но довольно значимый для ныне живущих поколений страны и мира юбилей.
Алексей Чекрыжов, руководитель сектора изучения мировой экономики и евразийских интеграционных процессов Центра геополитических исследований «Берлек-Единство»:
— Изначально существовало четыре основных сценарных развития евразийской интеграции и европейского союза в целом. Первый сценарий, который реализуется сейчас, — это базовый сценарий евразийской интеграции. Он предполагает последовательное развитие интеграции, в том числе с заключением договоров в 2015 году. Сценарий интеграционного рынка предполагает радикальное углубление интеграционных процессов, включая завершение создания единой интеграции, создание единых технических регламентов, унификацию единого финансового рынка и т.д. Этот сценарий предполагает построение эффективного диалога по вопросам координации макроэкономической политики, что мы собственно видим сейчас. Существует сценарий интеграционного партнёрства, который берёт за образец альтернативную модель.
Отличительной чертой этой модели является не развитие механизмов глубокой интеграции, а максимальный акцент на реализацию принципов свободной торговли, свободных инвестиций между странами ЕАЭС, и прежде всего внешними партнёрами. За прошедшее время ЕАЭС очень сильно развился на внешнем рынке, и, по тем же сообщениям МИД, уже более 50 стран изъявили желание и рассматривают возможность модели взаимодействия с Евразийским союзом. За прошедшие четыре года существования организации создать зону свободной торговли с ЕАЭС выразили желание Египет, Иран, Индия. ЗСТ уже действует с Вьетнамом, действует эффективное соглашение о торгово-экономическом сотрудничестве с Китаем. Нельзя не сказать, что существуют определённые интеграционные кризисы, в том числе и в рамках развития сценарных вариантов дальнейшей интеграции. Это банальное торговое противодействие участникам ЕАЭС, а также борьба на национальном уровне за сферы влияния… ЕАЭС — довольно молодая организация в сравнении с другими интеграционными объединениями. Максимум эффективности развития этого интеграционного объединения впереди. Один из вариантов выхода из интеграционного кризиса вижу в создании макрорегиональных хабов в формате «регион — регион».
Валерий Фёдоров, к.п.н., генеральный директор Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ):
— Мы проводим регулярные всероссийские опросы. На каждом этапе отслеживали отношение россиян к той или иной интеграционной идее. Первая — Содружество независимых государств. В динамике отношения к ней с 1994 года по 2002-й были и взлёты, и падения. С самого начала оптимизма было не очень много. Главный прогноз был такой: СНГ ожидает не интеграция, не укрепление связей между республиками, а скорее длительные и трудные поиски согласия. Как известно, особым результатом эти поиски не увенчались. В какой-то момент стало понятно, что нужно идти вглубь, а не вширь. Стремление объединить все бывшие союзные республики вокруг какой-то новой идеи, нового проекта невозможно. Нужно объединяться с теми, кто хочет объединиться. Появился проект единого экономического пространства. Несколько опросов мы по этой теме проводили. Этот проект пользовался с самого начала большей поддержкой россиян, больше половины относились к нему позитивно…
Марат Шибутов, представитель Ассоциации приграничного сотрудничества в Казахстане:
— У нас есть существенное изменение. Тема содружества возникла по подобию распада Британской империи — Британское содружество. И у нас содружество. Это инструмент цивилизованного развода и поддержания отношений после развода. Говоря об Евразийской интеграции, которой я посвятил много статей и исследований, нужно вспоминать даже не лекцию 1994 года, а десять шагов навстречу простым людям, которые концептуально гораздо больше были воплощены в евразийской идее, чем то, что было в лекции. Нельзя сказать, что мы — Евросоюз. Ведь в Евросоюзе — иерархическая структура, а у нас — система принятия решения консенсусом. Это фактически разные вещи для любой структуры. Это противоположная форма управления. У нас возникло новое объединение, которое потихоньку работает. Тема, касающаяся ЕАЭС, становится всё более профессиональной. Обсуждать пошлины на удобрения, маркировку шуб, товаров, общий рынок газа узкопрофессионально. Эти вопросы от политологов, экономистов переходят в сферу корпоративных юристов крупных корпораций, их финансистов… Когда тема становится узкоспециальной, она полностью отрывается от народных масс, и тут мы сталкиваемся с кризисом. Любая крупная структура живёт от кризиса до кризиса. Нам нужно это спокойно воспринимать и больше писать о тех же эффектах для каждой из стран.
Вячеслав Додонов, д.э.н., главный научный сотрудник Казахстанского института стратегических исследований при президенте Республики Казахстан:
— Мне кажется, что если в виде графика представить динамику нашей евразийской экономической интеграции, то она некую параболу напоминает. Первый год был резкий всплеск, он был вызван естественным формированием законодательной базы, подписанием соглашений, реальными вещами типа снятия таможенных постов. Потом, по мере того как интеграция должна была углубляться, она начинала всё больше буксовать, и это закономерный итог того, что идеи и формы экономической интеграции стали вступать в противоречия с экономическими интересами крупных лоббистов, и наш процесс тормозится…
Скорее всего, ЕАЭС рискует повторить судьбу СНГ, когда его институты не будут реально работать, когда решения наднационального органа не будут выполняться. Сейчас они уже выполняются ограниченно, потому что главный поставщик новостей по ЕАЭС в информационном поле — это не ЕЭК, а Роспотребнадзор и его брат-близнец, наш Минсельхоз. Они нам запретили мясо, мы им запретим колбасу. Это та тенденция, которую я наблюдаю на протяжении последних трёх лет. Я предполагаю, что ЕАЭС будет замедлять свою интеграционную динамику, и у меня не очень хорошие оценки перспектив.
Ирина Черных, д.и.н., главный научный сотрудник Казахстанского института стратегических исследований при президенте РК:
— Интеграционные кризисы способствуют развитию институциональной культуры. Культурный скачок может произойти в рамках развития евразийской интеграции тогда, когда элиты, участвующие в институтах ЕАЭС, начнут мыслить наднационально, а не национально. Мы говорим, что нам нужно это объединение, оно будет облегчать экономическое сотрудничество между странами, будет способствовать улучшению жизни населения. И это действительно так. Есть ли у стран постсоветского пространства некая более эффективная альтернатива, чем ЕАЭС? Нужно подумать об этом. Когда выходим на практику и конкретные механизмы, мы сталкиваемся с определёнными лоббистскими институтами, с элитами, которые не хотят это поддерживать. Кстати, Евросоюз прошёл этот же этап…
Юлия МИЛЕНЬКАЯ
Фото Юрия БЕККЕРА
Источник: «Аргументы и Факты в Казахстане»