Странам Центральной Азии грозит именно эта напасть, считают политологи.
Страны Центрально-азиатского региона сталкиваются не с международным терроризмом, а с терроризмом национальным. Так считает профессор казахстанско-немецкого университета Рустам Бурнашев, передает Trend.az.
«Тезис, что для борьбы с терроризмом надо объединяться, не совсем корректен для наших стран, поскольку мы сталкиваемся не с международным терроризмом, а с терроризмом национальным. То есть борьба идет с группами людей, которые выбирают террористическую активность именно на национальном уровне», – сказал Рустам Бурнашев, выступая на заседании экспертного клуба на тему «Борьба с терроризмом в свете интеграционных процессов».
По его мнению, причины террористической активности в регионе носят не международный характер.
«Это не стремление повлиять на международный порядок, на расстановку сил в регионе, а стремление повлиять на конкретный национальный режим. Более того, анализ показывает, что наши страны не заинтересованы в том, чтобы борьба с терроризмом на нашей территории носила международный характер», – сказал политолог.
По его словам, если реально взглянуть на международные структуры, деятельность которых направлена на борьбу с терроризмом, и на активность государств в этих структурах, то станет понятно, что она сводится к обмену информацией и в лучшем случае к выдаче тех или иных преступников.
«За рамки этих двух моментов борьба с террористической активностью в данном случае просто-напросто не выходит. У нас террористическая активность, как правило, направлена либо против режима, либо против силовых структур, поэтому говорить о какой-то интеграции в данном случае крайне затруднительно», – сказал Бурнашев.
С его мнением в чем-то согласна доктор исторических наук, главный научный сотрудник казахстанского института стратегических исследований (КИСИ) при президенте РК Леся Каратаева.
«Вся эта риторика об интеграции в сфере борьбы с терроризмом страдает серьезным образом именно от размытости понятийного аппарата. То есть на глобальном уровне какого-то общепринятого, устойчивого и всеобъемлющего определения терроризма не существует. В национальных законодательствах — кто в лес, кто по дрова», – сказала Каратаева.
По ее мнению, разница взглядов национальных правительств на принципы и допустимые рамки совместных действий в борьбе с терроризмом может быть объяснена и тем фактом, что имеющиеся интеграционные объединения охватывают огромные территории, включающие в себя государства, подверженные разным угрозам.
«Не будет интересно, например, президенту Беларуси Лукашенко направлять «своих ребят» в Центральную Азию для того, чтобы противодействовать каким-то террористам, которые, собственно говоря, Беларуси никак не угрожают», – сказала Каратаева.
По ее словам, неопределенность в понимании, различие интересов у стран приводят к тому, что понятие терроризма расплывается, политизируется. «Даже в кейсе с Украиной: в определенный момент Майдан был назван террористическим. Кому в голову пришло реально воспринять, что это действительно акт терроризма? Можно предположить, что именно название этого явления террористическим дает возможность власти применить силу, потому что террористы находятся вне закона и можно применять определенные насильственные действия без последствий. Тем не менее развития данный тезис по разным причинам не получил», – сказала Леся Каратаева.
Она также напомнила о том, что усилия, предпринимаемые ОДКБ, ориентируются на противодействие так называемому экспедиционному терроризму, когда границы пересекаются — идут целые бандформирования, с ними воюют и т.д.
«А столкнулись-то мы, по сути, с терроризмом партизанского характера — это внутренние вопросы. Действительно, кому интересно, чтобы какие-то иностранные специалисты присутствовали в стране, вмешивались во внутренние дела и таким образом противодействовали терроризму?», – подчеркнула политолог.
По ее мнению, с учетом нынешних интеграционных процессов выдача преступников и обмен информацией — это максимум, что можно сделать.
Источник: Капитал