К чему пришли и к чему стремятся евразийские государства, что укрепляет союз и что его ослабляет – казахстанские и российские эксперты на заседании, организованном казахстанским общественным фондом «Мир Евразии» и российским экспертным клубом «Сибирь-Евразия», обсудили эффекты и сценарии интеграционных процессов
Евразийская интеграция замедляется, отметил в ходе заседания руководитель алматинского офиса Института мировой экономики и политики при Фонде первого президента РК Аскар Нурша. «Когда в 2015 году образовался ЕАЭС, интеграция достигла своего апогея. И, возможно, лет через 5-10 будет некий новый рывок. Но сейчас интеграционные процессы замедляются. Есть еще кандидаты на членство в ЕАЭС? Таджикистан пока думает. Развивая интеграцию, нам надо отнестись с пониманием к тому, что предпосылок для следующего рывка ждать долго, поэтому не надо сейчас ее форсировать, раз нет предпосылок», – считает А. Нурша.
Лидеры евразийских государств, возможно, разделяют это мнение, поскольку придерживаются нейтрального сценария развития интеграционных процессов, полагают многие эксперты. Как считает директор Центра актуальных исследований «Альтернатива» Андрей Чеботарев, из трех сценариев, первый из которых подразумевает активное развитие ЕАЭС, в том числе за счет расширения состава участников и функциональности союза, а третий – кризис объединения вплоть до распада, на евразийском пространстве реализуется второй. «Когда вследствие разных целей и интересов стран-участниц ЕАЭС его развитие идет медленно и провоцирует разного рода проблемы и разногласия. Постепенно у данных стран интерес к участию в Союзе снижается, и в конечном итоге он может пополнить список межгосударственных объединений, работающих на откровенно формальной основе, как, например, СНГ или бывшее ЕврАзЭС, – сказал А. Чеботарев. – Поэтому следует разработать и принять стратегию развития союза с четким обозначением целей, задач, сроков и механизмов ее реализации и двигаться затем сообща в соответствии с ней. Кроме того, необходимо усилить прогнозно-аналитическую деятельность в рамках ЕЭК совместно с Евразийским банком развития и иными заинтересованными структурами».
Политолог Антон Морозов также отмечает, что ЕАЭС развивается не по самому перспективному сценарию из тех трех, что были расписаны еще два года назад в долгосрочном прогнозе развития Союза. «Два предполагают интеграцию на существующей базе, третий – прорывной», – пояснил он. Судя по принимаемым решениям, страны-участницы пытаются перейти от первого сценария, предполагающего сохранения статус-кво и обособленность национальных экономик, ко второму – когда страны, оставаясь сырьевыми экспортерами, наращивают транзитный потенциал.
«Третий предполагает качественный рывок. Он называется «Собственный центр силы» и предполагает интеграцию компетенций. То есть страны ЕАЭС координируют свои действия по ключевым направлениям постиндустриальной экономики, сотрудничество сосредоточено на реальном секторе и рынке услуг, акцент делается на несырьевые отрасли. В результате реализации этого сценария растет экспорт товаров ненефтегазового сектора, сокращается доля импорта из третьих стран, а прирост ВВП вообще радует: до 13% для Беларуси, до 11% для Казахстана и до 1,4% для России», – сказал А. Морозов.
Прогнозы по приросту ВВП в случае реализации первых двух сценариев значительно скромнее. В частности, для Казахстана этот показатель может составить от 0,2% до 9%.
При этом многие прогнозы будущего ЕАЭС, имеющиеся в открытом доступе, составлялись несколько лет назад, часть из них – еще до вступления в силу договора о создании ЕАЭС, и они не учитывают произошедших с тех пор изменений. Ситуация осложнилась и причин тому несколько. В Союзе уже не три, а пять государств с разными уровнями экономического развития. Наверняка подкорректировал многие оптимистичные планы и прогнозы экономический кризис. ЕАЭС в последнее время демонстрировал снижение объемов торговли из-за наложенных на Россию санкций, падения курсов национальных валют и других негативных тенденций. Только в 2017 году, по данным Евразийской экономической комиссии, наблюдается значительный рост внешней торговли.
По мнению многих экспертов, наиболее реален с сегодняшней точки зрения сценарий разноскоростной интеграции, когда каждая страна продвигается по пути приближения к общей для всех цели в том ритме, который позволяют ее возможности и ее интересы. С самого начала создания ЕАЭС было видно, что, к сожалению, пока это намного менее продвинутый интеграционный проект, чем он задумывался. И в этом видно влияние разноскоростной интеграции. Например, до создания ЕАЭС вопрос возможного введения единой валюты претензий не вызывал, а сейчас он отодвинут в далекое будущее, и не факт, что единая валюта вообще будет существовать на пространстве ЕАЭС.
Противоречия в оценках евразийской интеграции подтверждают необходимость рассмотрения и реализации мер по разноскоростной интеграции, в свою очередь отметил заместитель декана факультета политики и международных отношений Сибирского института управления – филиала РАНХиГС при президенте РФ Александр Барсуков. По его словам, в рамках СНГ уже приняты программы, направленные на разноскоростную интеграцию. Также, по мнению политолога, «в рамках ЕАЭС в перспективе необходим пересмотр системы принятия решений».
Во время обсуждения эксперты также отмечали, что различные барьеры, нередко используемые странами как средство политического или экономического давления на партнеров, препятствуют общему развитию.
«Должно иметь место институциональное доверие между партнерами, – считает заместитель главного редактора журнала «Центр Азии» Евгений Пастухов.– Когда мы говорим о молочном или нефтяном конфликтах между Россией и Беларусью, которая еще и союзное государство для России, то все решается на уровне личных договоренностей между главами государств или правительств. Между Мексикой и США существовали, да и сейчас, наверное, существуют разные такие «войны» – тунцовая, томатная. Американцы запрещали мексиканским водителям-дальнобойщикам возить мексиканскую продукцию по территории США, чтобы обеспечивать работой своих дальнобойщиков. Но там вопросы решались не на уровне президентов, а на уровне комиссий при НАФТА».
Эксперты также говорили о том, что в странах ЕАЭС необходимо усилить экспертный анализ в отношении государств-партнеров. В частности, для развития приграничного сотрудничества и создания коопераций в различных отраслях необходимо изучать потенциал, проблемы и особенности каждого региона и интересующих сфер деятельности. По мнению участников обсуждения, для более эффективного экономического взаимодействия нужно усилить и гуманитарное сотрудничество. Те культурные скрепы, которые объединяли постсоветские государства долгие годы после распада СССР, существенно ослабли.
«Постсоветское культурное пространство размывается, – отметил политический обозреватель интернет-газеты Zonakz.net Владислав Юрицын. – Например, ранее две системы образования – российская и казахстанская – шли примерно в одном фарватере. Теперь постепенно возникает разрыв. Впрочем, взаимодействие не прекращается, потому что оно объективно необходимо». По мнению журналиста, интеграционные процессы в рамках ЕАЭС происходят нелинейно. Негативную роль играют всевозможные ограничения и изъятия. Вместе с тем есть и будут общие задачи, которые надо решать сообща. И одна из главных – диверсификация экономик стран-союзниц, предполагающая реализацию прогрессивных сценариев развития ЕАЭС.
Эксперты уверены: эту сложную, требующую комплексного решения задачу странам под силу решить совместными усилиями за счет создания совместных предприятий и производственных цепочек.
_________________________
Фото А. Мурзанова
Источник: «Ритм Евразии»