Основные вопросы связаны с долгосрочной экономической политикой и политической стабильностью страны.
Казахстанские эксперты, анализируя январскую трагедию в Казахстане, предлагают свое видение ответов на вопросы: «Что делать?», «Что нас ждет?». Cronos.Asia предлагает вниманию своих читателей самые ключевые цитаты дискуссии, которая прошла в рамках очередного заседания экспертного клуба «Мир Евразии».
Ученье — свет, а не ученье — тьма
Руководитель ОФ «Мир Евразии» Эдуард Полетаев:
«Обсуждение январских событий будет проходить еще долго. Для внутренней жизни Казахстана оно является важнейшим и болезненным. И, на мой взгляд, в 2022 году усилится борьба за умы людей, за интерпретации случившегося окажется весьма сильной«.
Замир Каражанов, политолог:
«После беспорядков стало очевидно, что мы имеем разную молодежь: ту, которая озвучивает гражданскую позицию, стремится к переменам в обществе и стране, и ту, которая участвовала в мародерствах, погромах, насилии. Последнее обстоятельство указывает на тревожные тенденции и говорит о криминализации молодежной среды. Многие, кого сейчас арестовывают с награбленными.
Стране нужны те молодые люди, которые видят или хотят найти перспективу, реализовать себя, построить карьеру, добиться успеха в профессиональном поле.
Другое дело, как правительство Казахстана использует человеческий капитал, возможности дипломированных специалистов? Увы, не все люди, получившие образование по программе «Болашак», сумели найти себе достойную работу. Многие из них уезжали обратно в США и Европу, потому что оказались там более востребованными.
В Казахстане в предыдущие годы принималось много госпрограмм в сфере молодежной политики, их результат мы наблюдали в январе.
Молодежь, которая должна укреплять экономику, ее конкурентоспособность, обеспечивать устойчивое развитие Казахстана, участвовала в погромах. Она маргинализируется, криминализируется, приобщается к наркотикам и спиртному, демонстрирует антисоциальное поведение, подрывает не только общественный порядок, но и дестабилизирует обстановку в крупных городах. Ее образ жизни — работа на рынке или ТРЦ, вечером выпить и «оторваться», на следующий день повторить этот цикл.
Поэтому сегодня возникают вопросы к государственной молодежной политике. Если правительство не научится использовать молодежный ресурс, самую активную часть населения, то в будущем мы столкнемся с еще большими проблемами».
Акимжан Арупов, директор Института мировой экономики и международных отношений:
«Международный опыт гласит, что в любой серьезной компании минимум 5% должны выделяться на развитие образования. Поэтому думаю, что если ежегодно фонд «Народу Казахстана» будет пополняться хотя бы на 250 млн долларов, то эти средства могли бы быть направлены на подготовку необходимых кадров и образование молодежи».
Шавкат Сабиров, директор Института по вопросам безопасности и сотрудничества в Центральной Азии:
«Исходя из январских событий меня больше всего волновало все, что касается ограничения доступа к интернету и вытекающих из этого последствий. У нас были отключены не только новости и возможность общения в соцсетях, но и DATA-центры, внешний интернет, узловые станции сотовой связи.
У нас должны быть грамотные IT — специалисты. В IT — инфраструктуре тоже были уровни безопасности – красный, желтый, зеленый.
Например, нельзя отключать больницы, потому что электронные медицинские базы данных, даже рентгеновские снимки лежат в облаке, и не в Казахстане, а за границей. В январе, по сути, под угрозой оказались жизни больных».
Политические вызовы
Сергей Козлов, заместитель главного редактора газеты «Аргументы и факты – Казахстан»:
«Политическую трансформацию в Казахстане ожидают все. Однако, после глубокого кризиса (экзистенциального, когда за несколько дней казахстанская государственность подверглась тектонической встряске, которую никто не ожидал, как никто не предполагал всей глубины противоречий, которыми пронизаны все слои нашего общества), удовлетворение не наступит. Поэтому в будущем нас ждут серьезные испытания. Как и всегда было в истории становления многих независимых государств».
Гульмира Илеуова, президент ОФ «Центр социальных и политических исследований «Стратегия»:
«Мы еще долго будем рассматривать причины случившегося. Главное, чтобы это не было частью какого-то внешнеполитического сценария, а мы всегда предполагали, что можем стать неким объектом, полем битвы, кровавой игры. Геополитические упражнения не стоит сбрасывать со счетов и в будущем».
Айдархан Кусаинов, экономист:
«Говорят, что Казахстан завершил второй этап транзита власти. Однозначно утверждать это нельзя. Некоторые элитные группы использовали требования мирных митингующих как удобный повод, чтобы включить всю эту систему разборок, направленных против действующей власти. И эти группы сохранились, активы ведь у них не забрали, они работают. Фактически у нас не было революционной экспроприации. Следовательно, финансовое воздействие остается, правда, с политической сцены и из СМИ влияние уходит. Но спонсоры массовых беспорядков никуда не делись, и мы о них ничего пока не знаем».
Экономические прогнозы
Сергей Домнин, экономический обозреватель:
«Основные вопросы связаны с долгосрочной экономической политикой нашей страны. Все объективные международные отчеты, которые делались по поводу инвестиционной привлекательности Казахстана в последний месяц, повторяли, что отвалилась главная опора – политическая стабильность.
Причем она отвалилась не только в отношении казахстанской экономики самой по себе. Ситуация в стране представила перспективы и других центральноазиатских стран достаточно мрачными.
Если смотреть на ситуации с позиции экономиста, это плохо. Если правительство и дальше будет морозить цены и поддерживать тепличные условия для местных производителей, возрастает прежде всего политический риск. Когда денег закрывать неэффективность отраслевых политик правительства вдруг не станет из-за очередного падения мировых цен на ресурсы, придется проводить шоковую либерализацию. И в этом случае устоять будет сложнее, чем в январе 2022 года».
Рустем Курмангужин, доцент Университета КИМЭП:
«Впереди мировой экономический кризис. Инфляция в США уже под 20%. Это так называемая «структурная инфляция». Скоро она придет и к нам, что обострит экономическое положение в стране и не позволит выделять значительные средства на решение социальных вопросов».
Адиль Каукенов, директор Центра китайских исследований China Center:
«После январских событий в управленческой системе должно изменится отношение ее отношение к ряду проблем. Ну зачем государство лезло в карман к людям? Например, когда принималось решение по удвоению цены на сжиженный газ. При всех возможных экономических обоснованиях нельзя действовать так жестко. Люди – новая нефть? Пополнять казну за счет игр с обедневшей массой населения опасно. Хотя и, кроме этого, многие решения принимались без оглядки на социальное самочувствие людей».
Айдархан Кусаинов, экономист:
«Для нового Казахстана история только начинается. Стране может угрожать очередной экономический кризис, который наступал несколько лет, и девальвация национальной валюты. Темпы роста цен остановить не удалось, как и снижение покупательской способности населения. Даже если бы не случилось январских событий, мы бы стояли перед чисто экономическим вопросом, когда ждать проблем: весной или летом».
Кульпаш Конырова
Источник: Сетевое издание «CentralAsiaCronos»