В наши дни центральноазиатский регион предстает в формате заданного и объективно существующего формирования, где пять входящих в него государств воспринимаются консолидировано. Когда-то это объединение возникло как ответ на вызовы, стоявшие в определенный период времени перед новыми независимыми государствами. А вот что объединяет эти страны сегодня и нужно ли им стремиться к дальнейшей более тесной интеграции, вопросы, что называется, на засыпку.
Ответить на них попытались участники заседания экспертного клуба «Мир Евразии» на тему «Центральная Азия после 2021 года: вызовы и возможности». Специалисты считают этот год стал для центральноазиатских республик поворотным в области активизации регионального сотрудничества.
Так, 6 августа в Туркменистане прошла третья консультативная встреча глав государств региона, на которой был выдвинут ряд инициатив. В совместном заявлении по ее итогам указано, что стороны считают первостепенной задачей обеспечение устойчивого развития Центральной Азии посредством дальнейшего укрепления связей в торгово-экономической, инвестиционной, промышленной, финансовой, энергетической, сельскохозяйственной, коммуникационной, социальной, экологической и других сферах, представляющих взаимный интерес. Еще раньше, в июле текущего года, в Ташкенте прошла представительная международная конференция, посвященная проблемам Центральной и Южной Азии. Там же состоялась презентация официально открытого Международного института Центральной Азии.
Новый импульс дискуссиям о качестве регионализации постсоветской Центральной Азии придало очередное изменение расклада сил в Афганистане.
«Как это ни странно, но именно Афганистан, выполняя функцию «иного», в большей степени способствовал региональной консолидации, – подчеркнула главный научный сотрудник Казахстанского института стратегических исследований при Президенте РК Леся Каратаева. – На протяжении как минимум четверти века стигматизация и нежелание принять эту страну в и без того не самые стройные ряды Центральной Азии поддерживали общерегиональную внешнеполитическую повестку».
Центральная Азия является молодым регионом, интерес к которому в силу его ресурсной и стратегической привлекательности проявляют многие ведущие страны мира. В частности, их интересует его межконтинентальная значимость для торговых и других связей между странами Европы, Ближнего Востока и Азии. Центральную Азию сегодня рассматривают как один из самых быстрорастущих рынков, и без того внушительные объемы которого продолжают увеличиваться. Именно поэтому проблема выработки единой общерегиональной стратегии и ее базирования сегодня особенно актуальна.
«Я склоняюсь к тому, что в Центральной Азии все не так плохо, – заявил политолог Замир Каражанов. – Вообще идеальных регионов в мире немного, особенно тех, где идет интеграция, а цели и интересы стран совпадают. Вспомните, как тяжело преодолевался в Европе долговой кризис, сопровождающийся всеми присущими этому процессу сопутствующими проблемами. Тогда даже шла речь о центробежных тенденциях. Нет идеальных организаций и объединений, везде существуют какие-то проблемы. Важнее то, как они преодолеваются. И это, наверное, самый главный показатель интеграции и регионализации».
Об интеграции в Центральной Азии заговорили еще в 1990-х годах. Тогда всем казалось, что вполне возможно в сжатые сроки создать региональное объединение. Однако спустя 30 лет стало понятно, что все не так просто.
«Центральноазиатская интеграция чаще всего демонстрируется нам в официальном формате, – считает сопредседатель клуба региональных экспертов «Пикир» из Кыргызстана Игорь Шестаков. – Главы государств встречаются на региональном и двустороннем уровнях, говорят о потенциале и перспективах, и на этом вся интеграционная повестка исчерпывается. В экономической сфере мало таких модельных проектов, которые могли бы стать локомотивом. Я все-таки обращаю внимание на экономику, потому что, исходя из реалий Кыргызстана, в прошлом году, когда мы оказались в локдауне, многие люди ждали открытия сообщения с Россией, чтобы уехать из страны и работать на территории РФ. Экономические проблемы делают центральноазиатскую интеграцию заложником и объектом внешнеполитических проектов».
При этом ряд экспертов уверены, что актуализация региональной повестки во многом связана с инициативами второго президента Узбекистана Шавката Мирзиёева и президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева.
«Конференция в Ташкенте, которая проходила под патронатом Шавката Мирзиёева, – это первая ласточка новых попыток сделать повестку центральноазиатской интеграции актуальной, – уверен Игорь Шестаков. – Я думаю, что президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев, будучи опытным дипломатом, имеет проекты, которые могли бы объединить и усилить экономический потенциал Центральной Азии, чтобы жители региона могли работать и жить нормально у себя на родине, а не искать спасительные пути для выживания за рубежом».
Заместитель главного редактора газеты «Аргументы и факты – Казахстан» Сергей Козлов напомнил, что с середины 1990-х годов локомотивом центральноазиатской интеграции пытался стать Казахстан. Однако сейчас, по его мнению, в лидеры рвется Узбекистан:
«Его экономическая мощь растет. И сейчас, возможно, не все согласятся с тем, что «рулевым» в процессе региональной интеграции станет Ташкент. Но лидеры и времена меняются, а интересы остаются. Поэтому надо искать общие подходы к координации своей политики и в целом к интеграции. Нам никуда не деться друг от друга. Все эти 30 лет больших конфликтов в нашем регионе удавалось избегать, хотя поводов для них было предостаточно. Между тем я оптимистично отношусь к центральноазиатской интеграции. Нашим странам придется находить пути и возможности для взаимодействия. И сегодня сотрудничество между странами Центральной Азии усиливается, что подтверждается экономической статистикой».
По мнению профессора Казахстанско-Немецкого университета Рустама Бурнашева, активизация региональной политики в последнее время связана в основном с Узбекистаном. Он нормализует отношения с Таджикистаном и Кыргызстаном, переводит на технический и прагматичный уровень взаимодействие с Казахстаном. То же самое Ташкент делает и в отношениях с Туркменистаном.
«Однако, когда мы говорим о Центральной Азии, всплывает термин «квазирегион», – поделился он. – Есть название, мы мыслим этой категорией, при этом сам объект плохо просматривается, так как пока еще у нас довольно мало структурных центральноазиатских связей. Ни о каком суперрегионе здесь речи не идет, так как Центральная Азия пока не сформирована полноценно».
Казахстан также проявляет усилия по укреплению добрососедства в регионе, что не преминул отметить политолог Эдуард Полетаев:
«В нашей стране создано Агентство международного развития KazAID, которое как раз и должно уделять внимание Афганистану и Центральной Азии, оказывать поддержку, в том числе финансовую и проектную. Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев в июле 2021 года утвердил основные направления государственной политики по официальной помощи развитию (ОПР) на 2021 – 2025 годы. Как отмечено в документе, «государства Центральной Азии и Исламская Республика Афганистан будут находиться в фокусе географических приоритетов оказания ОПР».
Эксперты не сомневаются в том, что странам региона нужна общая повестка, которая могла бы их в чем-то объединить.
«Полагаю, что в официальных кабинетах стран Центральной Азии тоже над этим думают, – предположил ведущий научный сотрудник Института востоковедения им. Рамазана Сулейменова Комитета науки Министерства образования и науки РК Еркин Байдаров. – Не случайно Ташкент благодаря личной инициативе президента Шавката Мирзиёева сегодня прикладывает усилия по интеграции в Центральной Азии, беря на себя то, что раньше делал Казахстан, чья внешняя политика в деле интеграции несколько затормозилась. И Узбекистан в условиях пандемии и кризиса в экономике региона пытается занять освободившуюся инициаторскую лакуну».
По мнению востоковеда, прошедшая в Ташкенте международная конференция еще раз продемонстрировала, что Узбекистан укрепляет свою региональную значимость, и в этом он не видит ничего плохого.
«Однако это должно стать определенным сигналом для Казахстана, оказавшегося в последнее время в роли пассивного зрителя, наблюдающего, как Ташкент перехватывает инициативу, умело расставляя фигуры на шахматной доске, – уверен эксперт. – Поэтому, как мне представляется, Нур-Султану и Ташкенту в условиях турбулентности в глобальной политике и нового витка афганского противостояния необходимо в виде дуумвирата занять асимметричную позицию и навязать своим «соперникам» собственную «сицилианскую защиту», лишив их возможных преимуществ».
Директор Центра геополитических исследований, профессор кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики Российско-Таджикского (Славянского) университета Гюзель Майтдинова уверена, что в сложившихся обстоятельствах государства просто вынуждены усилить взаимодействие друг с другом.
«Состоявшаяся в Туркменистане встреча глав государств региона стала знаковым событием, данная площадка важна для принятия необходимых мер в разных сферах деятельности. Все форматы взаимодействия в Центральной Азии, «перекрещивающиеся» международно-правовые договоренности, политические консультации так или иначе будут способствовать устойчивому развитию региона», – заявила она.
При этом, по мнению профессора Сибирского института управления – филиала РАНХиГС при президенте РФ Сергея Бирюкова, страны Центральной Азии больше сосредоточены на своих национальных государственных проектах.
«Масштабных общих проектов в Центральной Азии сегодня нет, – констатировал он. – СССР распался, а иного объединяющего стержня не предлагается. Правда, продвигается влияние через инициативы более усеченного по масштабам характера. На вопрос, как дальше развивать свои национальные проекты, каждая страна отвечает по-своему, исходя из наличия ресурсов, политической воли руководства и образа будущего. И ответы у государств региона не будут одинаковыми».
Уже долгие годы со тороны некоторых экспертов в отношении Центральной Азии высказываются апокалипсические прогнозы. Слышны рассуждения о том, что мировые центры силы борются за влияние в Центральной Азии и здесь пересекаются интересы США, Европейского союза, Китая и России, а это не может привести ни к чему хорошему.
У государств Центральной Азии есть географическая и культурная близость, между странами развивается торговля. Однако большинство политологов сходятся во мнении, что в ближайшее время глубокой интеграции в регионе жать не стоит, так как страны становятся разными.
Тем не менее, как заявил политолог Аскар Нурша, «дело в том, что все государства, которые находятся за пределами региона, более чужды нам, чем мы друг другу. Поэтому аргумент «мы разные» – далеко не самый железобетонный».
Эксперт полагает, что Центральная Азия не должна представлять собой некую организацию с жесткими структурами, комиссиями и комитетами. Скорее, это объединение должно напоминать некую сетевую структуру
У региона мало альтернатив в плане развития. Это либо создание объединения, либо различные варианты постсоветских интеграционных процессов.
«В нашем регионе почему-то противопоставляют центральноазиатскую интеграцию позиции России, – посетовал политолог. – Понятно, что долгое время спонсорами региональной интеграции были страны Запада, которые видели в объединении стран некий способ противостоять укоренению здесь России. Мне же ближе Центральная Азия в качестве движения неприсоединения, нежели в качестве исполнителя какой-то роли в игре геополитических лидеров. Надо убедить Китай, Россию и страны Запада в том, что они могут быть бенефициарами отсутствия хаоса в регионе. Но при этом интеграция Центральной Азии должна проходить вне геополитического противостояния этих стран».
ЮЛИЯ МАЙСКАЯ
Источник: SPIK.KZ